Рассказываю подробности одной из самых интересных музыкально-культурной мистификации XX-го века
Аве Мария по-русски
Для меня стало открытием, что автором известной песни «Аве Мария», является не итальянский исполнитель XVI-го века Джулио Каччини, а… советский гитарист и композитор XX-го века Владимир Вавилов. Неисповедимы пути твои, Господи.
Впервые эта композиция была издана на пластинке фирмы грамзаписи Мелодия в 1968 году. Называлась пластинка «Лютневая музыка XVI-XVII веков». На ней автор композиции был указан как «неизвестный композитор XVI-го века». Исполнителем композиций был ленинградский гитарист и лютнист Владимир Вавилов.
Затем, в 1975 году выходит пластинка «Старинные арии», где «Аве Мария» исполняет Ирина Богачева. На той пластинке было указано, что автор — Джулио Каччини. Еще через 10 лет Богачева с этой песней выступила по телевидению. Композиция быстро стала популярной. Но почти 30 лет по всему миру её авторство приписывали известному итальянцу.
И только в конце 90-х, исследователи творчества другого итальянского исполнителя — ватиканского лютниста XVI-го века Франческо Канова да Милано, который был указан автором еще одной замечательной композиции с той же пластинке Мелодии под названием «Канцона и танец», установили, что к Каччини «Аве Мария» не имеет никакого отношения.
Как было дело. Музыковеды изучили все творчество да Милано — список всех его произведений был внесен в ватиканские протоколы и был обнародован, и не нашли никаких упоминаний о «Канцона и танец». Дальше интересней. Израильский музыковед Зэев Гейзель в результате стилистического анализа Ave Maria, нашел несоответствия с формой построения музыкальных композиций принятых 400 лет назад.
Да простят меня профессиональные музыканты — пишу со слов Википедии: «…септаккорды по «золотой секвенции», синкопы в басу, седьмая повышенная ступень в миноре, двойная доминанта…», все это было очень несвойственно для музыки той поры. То есть ни «Аве Мария», ни «Канцона и танец» было просто невозможно написать ни в XVI, ни в XVII веках. К тому же ноты песен, которые исполнял Вавилов на пластинке, отсутствуют в архивах и музыкальных библиотеках (помним, что всё творчество да Милано было «запротоколировано»).
Гейзель продолжил свои изыскания и очень удивился полученным результатам. Автором всех этих композиций и был тот самый Владимир Вавилов, который их и исполнял на пластинке.
К тому времени в живых его уже не было (Вавилов умер в Ленинграде в 1973 году, в возрасте 48 лет от рака поджелудочной железы), но остались люди, которые подтвердили, что кроме исполнительского дара, Владимир Федорович оказался еще гениальным композитором, писавшим великолепную классическую музыку.
Так почему же талантливый, но никому не известный советский композитор приписывал свои музыкальные сочинения чужому авторству? Расскажу свою версию, которая отличается от имеющейся на той же Википедии, и, так сказать, общепринятой в музыкальном сообществе.
Несуществующий композитор
Начать надо издалека. Дочь композитора-мистификатора Тамара Владимировна, рассказала как-то в одном интервью следующее: «Отец был уверен, что сочинения безвестного самоучки с банальной фамилией Вавилов никогда не издадут. Но папа очень хотел, чтобы его музыка стала известна. Это было ему гораздо важнее, чем известность его фамилии…».
Но все, кто составлял описания биографии музыканта, не заостряли внимания ещё на одном моменте. У Владимира Федоровича Вавилова не было высшего музыкального образования. Он окончил музыкальное училище при Ленинградской консерватории по классу классической гитары, после окончания сделавшись замечательным музыкантом, игравшим на семиструнной гитаре.
В справочнике «Классическая гитара в России и СССР», вышедшем в свет в Тюмени в 1992 году, есть статья «ВАВИЛОВ, Владимир Федорович», в которой перечислены музыкальные успехи Вавилова-гитариста. Среди которых победа на Международном фестивале молодежи и студентов 1957 года, полученная им в дуэте со Львом Андроновым, знаменитым гитаристом-шестиструнником.
Вообще дуэт с Андроновым был очень популярным в то время. В его репертуаре были «Полька» С. В. Рахманинова и «Вальс» Огюста Дюрана, произведения Грига, Дебюсси, Альбениса. Музыканты дуэта также исполняли многочисленные русские романсы, аккомпанируя, в том числе, известным вокалистам. Кстати, большая часть аранжировок была сделана также самим Вавиловым. Об этом много позже рассказывал сам Лев Филиппович.
Надо сказать, что музыкальное училище при Ленинградской консерватории, в котором учился будущий композитор-мистификатор, славилось тем, что занятия там вел выдающийся гитарный педагог П. И. Исаков, вырастивший не одну плеяду хороших гитаристов.
С 1952 года Вавилов стал изучал теорию музыки и композицию в народном кружке при Союзе композиторов по руководством известного композитора Иоганна Григорьевича Адмони (1906-1979).
Но для 60-х годов в СССР, чтобы быть композитором и иметь право творить, этого было мало. Тогда эти уроки не считались специальным образованием, и не выглядели достаточными для прав на официальную композиторскую деятельность. То есть став хорошим исполнителем, Вавилов не мог быть композитором. Таковы были жестокие реалии Советского Союза.
Примерно с конца 50-х Вавилов загорелся идеей возродить лютневое исполнение в СССР. Он взял в руки лютню и спустя несколько лет стал известным «аутентистом» — энтузиастом возрождения старинной музыки в ее оригинальной упаковке. Он активно выступал, собирая полные залы слушателей. Так что вполне резонно, что именно Вавилов был исполнителем композиций с пластинки «Лютневая музыка XVI-XVII веков».
Вернемся к «Аве Мария» и одной из самых больших музыкальных мистификаций XX-го века.
В СССР религии нет
Чтобы продолжить дальше, нужно несколько слов сказать, что вообще такое «Аве Мария».
Музыкальное произведение «Аве Мария» является музыкальным переложением популярной католической молитвы-приветствия или как его называют «ангельского приветствия». То есть это, что ни на есть самое религиозное произведение, песня-молитва, исполняемое исключительно в церквях.
Версий «Аве Марий» написано огромное множество. Её можно найти у самых разных композиторов — у Брамса, Верди, Дворжака, Листа и других. Наиболее известные из них: «Аве Мария» Шуберта (в ней, к слову, используются только первые слова из молитвы, а остальной текст — произвольные стихи), «Аве Мария» Гуно (переложение прелюдии Баха) и «Аве Мария» Каччини. Все версии — религиозные. Да, что говорить, послушайте сами любую.
В СССР же усиленно насаждался атеизм. Пик борьбы хрущевской антирелигиозной кампании пришелся на 1958-1964 годы. Этот период истории причисляют к самым тяжелым временам для религиозных организаций в нашей стране.
Первому секретарю ЦК КПСС Никите Сергеевичу Хрущеву приписываются слова его публичного обещания, что к 1965 году (в некоторых источниках, правда, называют, что к 1975 году), в которых он буквально сказал: «…мы покажем последнего попа по телевизору».
Любопытствующим можно познакомиться с документами той эпохи, когда религиозные организации ликвидировались сотнями, разрушались храмы, а давление на религиозных лидеров было настолько сильным, что заканчивалось уголовным преследованием любых лиц, которых только подозревали в популяризации религии в стране.
В условиях прессинга творческая интеллигенция искала выходы для выражения своего оппозиционного настроя. Музыка, а именно —религиозная музыка, рассматривалась ими как некая оддушина. Творческая интеллигенция 60-х самовыражалась, создавая религиозные произведения в самом широком спектре — от музыки до изобразительного искусства, расцветали в подполье «домашние религиозные службы». В религии люди искали смыслов, которые в социалистическом государстве уже было сложно найти.
Однако репрессивная машина государства рассматривало таких творцов, как конкурентов своей идеологии. И расправлялась с ними самым жестким образом. Известный христианский проповедник Сандро Рига был упечен в тюремную психушку, за то, что при обыске у него нашли самиздатовскую папку трудов Франциска Ассизского. Страшные времена…
Творческим людям не давали работать. Так в результате скандала, связанного с исполнением коллажа Арве Пярта «Credo» представлявшего собой цитаты литургического текста, исполняемые под старинную католическую музыку, некоторые работники Эстонской филармонии, допустившие исполнение этого произведения без одобрения Союза Композиторов, были уволены, а сам Пярт после «Credo» был вынужден на долгие 8 (!) лет приостановить свою композиторскую работу.
Понятно, что творить в таких условиях что-либо напоминающее религиозную музыку было не просто невозможно, а было связано с серьезными рисками уголовного преследования и реальным отбыванием срока. Тем паче, каким-то «выскочкам», без высшего музыкального образования, каким был Вавилов, «не имеющим права в социалистической стране выступать в роли творца».
Поэтому и пришлось Вавилову придумывать сложные многоходовки, благодаря которым мы слушали его прекрасную музыку, даже не догадываясь, кто её автор. Он творил ради творчества.
«Город золотой»
Стоит еще дорассказать про композицию «Канцона и танец» с той же пластинки 1968 года, в исполнении Владимира Вавилова. Приписанная композитору Франческо Канова да Милано, первая часть композиции — Канцона, стала в 1972 году музыкой для известной ныне песни на слова Анри Волохонского «Рай». Сегодня мы больше знаем эту песню под названием «Город золотой».
Эта композиция стала визитной карточкой группы «Аквариум». Именно в великолепном исполнении Бориса Гребенщикова (который, кстати, никогда и не утверждал, что является её автором), мы её лучше всего и помним. Кстати, сам Гребенщиков тоже узнал, чью песню исполняет только в конце 90-х.
Первым исполнителем песни нужно считать Алексея Львовича Хвостенко, по прозвищу Хвост, в 77-м году эмигрировавшему во Францию. Если вы хотите послушать композицию в его исполнении, посмотрите документальный фильм «Жара» Александра Архангельского. Она звучит там вступительной песней.
Все остальные варианты исполнения «Рая» генерируются по нехитрой формуле «услышал — и сыграл по-своему». Это касается и Гребенщиковской версии.
Борис Борисович был пятым исполнителей этой песни. Мне лично она запомнилась из культового кинофильма «Асса». И, как полагается, он также внес кое-какие изменения в оригинальный текст. У «Аквариума» события происходят «под небом голубым» (в оригинальной версии — «над небом голубым», так как «рай» находится над небесами), а вместо «яркой стены», которая у Волохонского символизировала творческие запреты советской эпохи — обнадеживающая «яркая звезда».
В 70-е Волохонский эмигрировал из СССР, а в советской стране говорить и даже упоминать о сбежавших было не принято. Так десятилетиями выступая с «Город золотой», ни об авторе слов Волохонском, ни о композиторе Вавилове, Борис Гребенщиков просто не знал. Такая вот история…
Обнадеживающее послесловие
Но мистификации от Владимира Вавилова на этом не заканчиваются. И «Аве Мария», и «Канцона и Танец», были далеко не единственными таинственными композициями, которые оставил нам талантливый соотечественник.
Как аранжировщик, он принял участие в издании более 20 выпусков «Альбома гитариста» под редакцией А. А. Ашкенази. Так вот, в этих изданиях есть также много музыкальных мистификаций маэстро. Так что исследователям откроется еще много тайн, связанных с тем периодом советской культурной истории и с Владимиром Вавиловым.
Ведь на той же пластинке «Лютневая музыка XVI-XVII веков» есть композиция «Ричеркар», приписанная Вавиловым другому композитору той эпохи — Николо Нигрино. Хотя именно от Нигрино в музыкальной истории осталась только композиция «Passo Mezzo In Discant», да и биография этого композитора эпохи Возрождения неизвестна.
Но это будет уже другая история.