Меня сложно причислить как к абсолютным оптимистам, так и беспросветным пессимистам. Я — реалист, с весьма приличным опытом наступания на грабли… Оптимистом меня делает футурология. Сейчас объясню, за счет чего такое происходит.
О себе без купюр
У меня хорошее чувство юмора и высокий порог ассертивности. Это позволяет мне совершенно спокойно смотреть на многие вопросы, которые любого другого легко загнали бы в ступор или довели бы до инфаркта. С легкой самоиронией и хорошим цинизмом. Но без фатализма.
И, кстати, без жалости. К себе, да и к окружающим, я достаточно требователен. И мега самокритичен. Жалеть кого-либо мне сложно не потому, что у меня отсутствует эмпатия, а потому, что во мне чувство юмора превалирует над чувством жалости. А микс неполиткорректности и критического мышления позволяет черное называть черным всё называть своими именами.
Мои любимые заказчики это ценят особенно. Кто, как не я, не только скажет им всю правду об их продуктах, но и улучшит его с учетом актуальных трендов.
Вообще, я склоняюсь к тому, что оптимистичная траектория развития плохо помогает в жизни. Посмотрите, ведь вся история человечества — это про войны, убийства, революции, перевороты, катастрофы и катаклизмы. Теперь вот, ещё и про пандемии. В общем, не про оптимизм.
А вот то, что мне реально помогает в жизни — это визионерский подход к жизни. Этакая трезвая футурология в планировании. Во всем, начиная от личных обстоятельств и заканчивая бизнес-проектами.
Потому, что футурология, на самом деле, про самый настоящий оптимизм. Про то, что всё будет хорошо. Вернее, что в ближайшее время, при определённых обстоятельствах, всё может быть хорошо. Позитивные сценарии присутствуют во всех моих прогнозах и бизнес-планах. Это не паранойя, а особое отношение к технологиям.
Про технологии
Такая позиция великолепно соотносится с технооптимизмом. На уровне технологий мы ощущаем себя крайне позитивно (если конечно у вас есть должный шок будущего). Должны ощущать! Потому что, современные технологии, они для того, чтобы вокруг стало лучше. И именно так и происходит.
Смотрите, если сравнить как мы жили несколько лет назад и сейчас, то налицо явное улучшение качества жизни. Не доходов, не материального состояния, а жизненного качества. Это — технологический уровень. Его можно и впредь смело улучшать и не бояться последствий.
Ничего плохого новые технологии нам не принесут. Катаклизмы, которыми любят пугать обывателей писатели-фантасты, совершенно точно не произойдут ни в нашей жизни, ни в жизни наших детей. И, пожалуй, внуки их не застанут. Тут мы очень сильно переоцениваем скорость изменений. Тут мы за фантастику, а не за футурологию.
Но футурология — это не фантастика. Фантастика — это распространенная ныне на Западе концепция о том, что наше будущее — это опасный искусственный интеллект и опасные машины, которые превзойдут и уничтожат человечество на корню.
На самом деле, серьезно это может рассматриваться исключительно как сценарии к голливудским фильмам на тему апокалипсиса, но не про жизнь. У современных ученых подобная концепция уже перестала быть актуальной.
Дивный новый мир
Современные наука и технологии делают мир, в котором мы все окажемся во второй половине этого века, более человекоцентричным. То есть, он скорее будет больше ориентирован на человека, а не против него.
Человек — самый сложный продукт цивилизации с самого сотворения мира. А нынешние наука и технологии практически подошли к тому рубежу, чтобы возникшие проблемы здоровья человека, его долголетия, поддержание здорового образа жизни, персонального питания и персональных медицинских услуг, были ре-ша-е-мы.
Некоторые ученые называют это антропономикой — экономикой, ориентированной на человека. И в этом смысле, наше будущее — не восстание машин и не злой искусственный интеллект, а, скорее наоборот — роботы и искусственный интеллект на службе человека. Это более реалистичный образ будущего.
Более того, я убежден, что технологии и дальше будут развиваться с уклоном на человекоцентричность, создавая для нас практически безграничные возможности. Этим и занимается футурология — создает светлые картины светлого будущего.
В таком контексте я, как футуролог, и есть сама позитивность. И, как визионер, готов охотно делиться своим опытом и взглядами.